— Научить их!.. Легко сказать!.. Точно они не понимают, в какое время мы живем!.. Вон он — этот каторжник и злодей — чуть не с триумфом носится в Москве!.. Я не ангел смертоносный, посланный богом карать нечистивцев, и не могу
отсечь головы всем негодяям! — Но вскоре же Егор Егорыч почувствовал и раскаяние в своем унынии. — Вздор, — продолжал он восклицать, — правда никогда не отлетает из мира; жало ее можно притупить, но нельзя оторвать; я должен и хочу совершить этот мой последний гражданский подвиг!
Захватили несколько ведунов, оговоренных доносчиками, допрашивали их под пыткою, равно как и самого Безобразова, вынудили, разумеется, признание и приговорили: Безобразову
отсечь голову, жену его сослать по смерть в тихвинский Введенский монастырь, двух главных ведунов — Коновалова и Бобыля — сжечь в срубе, прочих ведунов нещадно бить кнутом на козле…
Неточные совпадения
Казак Белоножкин ударил змею топором и
отсек ей
голову.
«Нет, не видать тебе золота, покамест не достанешь крови человеческой!» — сказала ведьма и подвела к нему дитя лет шести, накрытое белою простынею, показывая знаком, чтобы он
отсек ему
голову.
И всегда его краткие замечания падали вовремя, были необходимы, — он как будто насквозь видел всё, что делалось в сердце и
голове у меня, видел все лишние, неверные слова раньше, чем я успевал сказать их, видел и
отсекал прочь двумя ласковыми ударами...
Он ходил по комнате, взмахивая рукой перед своим лицом, и как бы рубил что-то в воздухе,
отсекал от самого себя. Мать смотрела на него с грустью и тревогой, чувствуя, что в нем надломилось что-то, больно ему. Темные, опасные мысли об убийстве оставили ее: «Если убил не Весовщиков, никто из товарищей Павла не мог сделать этого», — думала она. Павел, опустив
голову, слушал хохла, а тот настойчиво и сильно говорил...
Заслужил ты себе истязания паче смерти; но великий государь, помня прежние доблести твои, от жалости сердца, повелел тебя, особно от других и минуя прочие муки, скорою смертью казнить,
голову тебе
отсечь, остатков же твоих на его государский обиход не отписывать!
— Отец мой, скорей дам
отсечь себе
голову, чем допущу ее замыслить что-нибудь против родины! Грешен я в нелюбви к государю, но не грешен в измене!
Тогда Руслан одной рукою
Взял меч сраженной
головыИ, бороду схватив другою,
Отсек ее, как горсть травы.
Мятежники хватали их в тесных проходах между завалами и избами, которые хотели они зажечь; кололи раненых и падающих и топорами
отсекали им
головы.
Славный каторжник был привезен в Оренбург, где наконец
отсекли ему
голову в июне 1774 года.
Посередине в ряд выросла целая фаланга высоких, длинных дощатых балаганов с ужасающими вывесками: на одной громадный удав пожирал оленя, на другой негры-людоеды завтракали толстым европейцем в клетчатых брюках, на третьей какой-то богатырь гигантским мечом
отсекал сотни
голов у мирно стоявших черкесов. Богатырь был изображен на белом коне. Внизу красовалась надпись: «Еруслан богатырь и Людмила прекрасная».
— Да, я желал бы быть палачом, чтоб
отсечь одним ударом
голову всей вашей нации. Посторонитесь!
Чтобы не приводить частных примеров и показать, до какой степени волшебство и чернокнижие вошло в древней Руси в ряд ординарных, юридически определенных преступлений, — укажем на повальное свидетельство Кошихина: «А бывают мужескому полу смертные и всякие казни:
головы отсекают топором за убийства смертные и за иные злые дела, вешают за убийства ж и за иные злые дела, жгут живого за богохульство, за церковную татьбу, за содомское дело, за волховство, за чернокнижество, за книжное преложение, кто учнет вновь толковать воровски против апостолов и пророков и св. отцов.
— Беатриче, Фиаметта, Лаура, Нинон, — шептал он имена, незнакомые мне, и рассказывал о каких-то влюбленных королях, поэтах, читал французские стихи,
отсекая ритмы тонкой,
голой до локтя рукою. — Любовь и голод правят миром, — слышал я горячий шепот и вспоминал, что эти слова напечатаны под заголовком революционной брошюры «Царь-Голод», это придавало им в моих мыслях особенно веское значение. — Люди ищут забвения, утешения, а не — знания.
Оказалось, однако ж, что всех, разными путями вырученных денег на покрытие похищенных было недостаточно;
отсекали одну
голову у гидры, вырастала другая.
Подумали, подумали министры и решили написать французскому правительству запрос: могут ли французы выслать им на время машину и мастера, чтобы
отсечь преступнику
голову, и, если можно, чтоб уведомили, сколько понадобится на это дело расходов.